Книги, которые мы выбираем

Эрик М. Кауфман

Эпс... Вообще-то, там несколько сложнее всё с шекспировским вопросом.

Но чтобы не разводить очередной никому не нужный холивар, я лучше признаю, что, разумеется, утверждать, что Шекспира не было, — полная глупость. Разумеется, Шекспир был. И ты прав — по гамбургскому счёту, этого достаточно.
_________________
Конечно, я — засасывающая черная дыра хаоса... Но все-таки... я довольно классный!
(с) Хэнк Моуди

Если не встанешь на какую-либо сторону, то становишься врагом для всех.
(с) Раде Шербеджия

НекрЫсь

Не знаю, как у вас, а у меня в детстве кроме любимых и общепризнанных шедевров, вроде "Острова Сокровищ" и "Тайны двух океанов", была приключенческая книжка, про которую никто не слышал, чем я ужасно гордился. Подарила мне её моя бабушка-музыкант, чьи подарки меня обычно не очень радовали, но тут вот совпало. Называлась она "Холмы Варны", написал её какой-то англичанин и в ней было специальное послесловие, где объяснялось, что он англичанин, живёт в Англии, что с него возьмёшь - многое напутал и в первую очередь то, что наша социалистическая Варна вовсе не там.
И совершенно это было неважно, потому что книжка была крутейшая, даже по советским меркам - ведь там были очень связные, очень "геймплейные" приключения - из неё можно было бы сделать компьютерную игру в двадцати уровнях. И вместе с тем, там была не идея даже, идея - само собой, книга заключала целую ИДЕОЛОГИЮ и это была не советская, и не английская, а самая настоящая гуманистическая идеология. Высказаться про гуманизм легко, а вот попробуйте написать тоненькую книжку для детей, из которой ребёнок бы понял и на всю жизнь усвоил, что с гуманистической точки зрения, хорошо, и что такое плохо - это под силу немногим. И вот этот неведомый Джеффри Триз умудрился написать интереснейшую книжку, из которой становится ясно ПОЧЕМУ женщины должны иметь равные права, ПОЧЕМУ знание это благо, а мракобесие - дикость, ПОЧЕМУ даже самые равноправные мужчина и женщина остаются мужчиной и женщиной. Куда яснее, чем уже лет тридцать мы все пытаемся то же самое обсудить.
А дополнительный прикол книги заключался в том, что это "вторая часть дилогии, в книгах которой нет ни одного общего героя, потому что происходят они с разноской в две тысячи лет. Вот не более и не менее. И первую книжку "вы, дорогие читатели, конечно помните". А я вот не помнил. Бабушка нашла в букнинистическом только одну книжку, изданы они обе были смешным по тем временам тиражом 50 тысяч, а читались взахлёб. Никогда за последующие сорок лет жизни я не видел в букинистическом ни той ни другой книжки.

Но в наши дни есть интернет. И в его глубинах я наконец раздобыл "Фиалковый венец". Это первая книжка того же Триза, вышедшая ещё в шестидесятые годы. Она точно так же снабжена послесловием, где толпа советских интеллигентов расшаркивается, что англичанин конечно не идеальную книжку написал, но мы его прощаем.

И вот - книга прочитана. Ну что же. "Фиалковый венец", как сюжетное чтение сильно уступает "Холмам варны". Правы интеллигенры из послесловия - уж очень все просто для героев получилось, и уж очень хотелось автору оставить их счастливыми и влюблёнными без помех. Сократ не говорил так, как говорит в книге, а Платон вообще был редкостный антисоветчик... Опасности в книге хиленькие, напоминают игру в войнушку, а хороших людей как-то чересчур много.

Но в качестве познавательной книги, книги которая ставит по полочкам необходимая - "Венец" равен "Варне". Если вы хотите в возрасте десяти лет разобраться, чем отличается досократовский спор от сократического - вы найдете ответ в одной фразе
- схоласты учили стремиться к победе в споре
- Сократ учил добиваться истины в споре
Вы легко и навсегда запомните, что тирания и демократия, это не два ругательства, а вполне рациональные описания форм правления. Вы не запутаетесь в том, как выглядели скена и орхестра. Вы разберётесь в античных театральных жанрах лучше, чем если бы год слушали лекции Брабоя в театралке.

В общем, я чуть жалею, что прочёл "Фиалковый венец" слишком поздно. Но я вдвойне счастлив, что вовремя прочёл "Холмы Варны".

_________________
Dum spiro - spero
Spero, ergo sum

НекрЫсь

Есть такая страсть у писателей, сочинять что-то о других писателях, а также художниках, композиторах и прочих творцах, причём желательно таких, которые жили лет за сто до них и не могут толком ответить. Причём я имею в виду не какую-нибудь фантазию вроде Шварцевского Христиана-Теодора, в котором угадывается Ганс-Христиан. Не Горинского Свифта, которому автор бестрепетно вешает на шею скандальные отношения сразу с двумя женщинами, в которых никто его не просил разбираться. И даже не Хармсовские анекдотцы про Пушкина и Толстого. Это всё хотя и может обсуждаться по степени этичности, не оставляет вопросов по части художественной правомочности. Автор волен выбирать в качестве героя художественного произведения кого угодно и заставлять его делать что угодно. Да, этика требует, чтобы он не называл Белу Лугоши Белой Лугоши, если хочет рассказать о его убогой старости. Но в принципе, может и назвать, если у него хватит хармсовской отвязности, чтобы было ясно - мы не над Львом Толстым смеёмся, а над мифом о Льве Толстом. В конце концов
"...Жена ж его Софья Андревна была совсем наоборот..."

Так вот, речь не о художественных произведениях. Речь о тех случаях, когда писатели берутся рассказывать о замечательных людях (классический формат ЖЗЛ) и каким-то непостижимым образом переползают из биографической прозы в какую-то смесь критики с публицистикой, преподнося это чуть ли не как научное исследование.

И это свойственно не только современным придворным писателям, которым за их неумением ставить спектакли дарили не театры, а тома в современной пародии на ЖЗЛ. Кто должен писать биографию Есенина? Да кому ни дай, толку не будет. Фигура Есенина такова, что интересна (не творчеством, а собственно фигурой) людям на чём-нибудь повёрнутом. Один будет доказывать, что его убили масоны, другой, что "Есенин с Клюевым были первой гей-парой серебряного века", третий сосредоточится на матерных частушках. А остальных авторов просто преследует мысль о том, что они реинкарнация Есенина - такие же гениальные, золотокудрые и любвеобильные. Выберем одного из них, например фашиста, и пусть доказывает, что Есенин был такой же любвеобильный фашист. Нам этот фашист нужен чтобы бороться с фашизмом с трибуны на девятое мая.

Так вот, не только на бездарей и проходимцев находит этот не вполне уместный стих. Хорошие писатели, умеющие ПРИДУМАТЬ сюжет, героев, коллизию, зачем-то снова и снова делают вид, что они ИССЛЕДОВАЛИ чью-то биографию и сообщают нам ФАКТЫ и ОБЪЕКТИВНЫЕ ОЦЕНКИ творчества другого художника.

Ромен Роллан зачем-то сочинял про Гёте и Бетховена, сведя их творчество к грызне за девочку в очках.
Набоков за каким-то лешим сообщал, что ЕМУ СКУЧНО читать классиков, а Гоголь вообще и деревни-то толком не видел, а "Мёртвые души" писал в Италии - что уж тут хорошего напишешь. То ли дело - из Америки...
Ну и конечно Дмитрий Быков - человек замечательного поэтического таланта и очень достойных политических убеждений - постоянно развлекает себя тем, что либо "читает лекции по истории литературы", либо пишет (сам, или с помощью знакомых) биографии бедолаг, вроде Хеменгуэя, которые чем-то ему лично не угодили, не развлекли, не порадовали.

И в результате оказывается, что "певец трудового народа Максим Горький ненавидел труд, как мало кто другой...".
Если бы это сказал сталевар или хлебороб его ещё можно было бы худо-бедно пожалеть и простить. Но когда это пишет человек, не стесняющийся про себя говорить "я поэт" и "я писал этот роман долгих пятнадцать лет", остаётся только руками развести.
Горький ненавидел труд? Это вот когда он "Страсти-мордасти" писал, или "На дне"?. А вы не хотите, уважаемый поэт, создавший (уж не знаю, с трудом или без) стихотворения, вполне сопоставимые с "Песнью о буревестнике", назвать свои рассказ и пьесу того же уровня? Нет? А что ж вы так? Ведь это же так нетрудно написать хороший рассказ или пьесу!

А вся беда в том, что авторы-любители данной темы не в силах оказываются преодолеть искушение оценить по качеству реальные произведения своего героя. Ведь критик, когда критикует, он рискует репутацией - соврёшь, потеряешь авторитет. А автор в биографии он, как и любой автор - в мире своего произведения - бог. И так легко сделать своего героя писателем... похуже, чем я любимый. Был такой Морис Леблан, так он точно так же делал Шерлока Холмса сначала персонажем своего романа, а потом идиотом, чтобы собственный герой Леблана казался "гениальнее Холмса".

И не надо мне говорить про законы жанра. Потому что есть замечательный пример, когда в этом самом жанре можно оставаться не только честным, но и рыцарственным по отношению к собрату-писателю, которого выбрал в герои. Я конечно говорю про "Жизнь господина де Мольера", сочинённую М.Булгаковым. А всё потому, что там нет ни единого критического или похожего на критический вывод, там НЕ ОЦЕНИВАЕТСЯ ТАЛАНТ. Если нужно, Булгаков честно говорит: вот эта строчка у Мольера плохая. Но это не означает вывода, что Мольер - плохой (или хороший) писатель, поскольку Булгаков честно выполняет задачу - рассказывает о ЛИЧНОСТИ писателя, а не о своём с ним творческом соперничестве.

Талант Мольера не требует доказательств, он доказывается жизнью его произведений переживших века. Точно также, кстати говоря, не требует доказательств талант Быкова, Роллана или Набокова. Но этим замечательным творцам хочется сказать: не беритесь за работу, которая по плечу только Булгакову! Вы хотели снисходительно покуражиться над Гоголем и Горьким? Так вы над самими собой снисходительно покуражились.
_________________
Dum spiro - spero
Spero, ergo sum

НекрЫсь

Много раз слышал и читал о людях, которые настолько любят "Войну и мир", что неоднократно её перечитывают от корки до корки. Я всецело на их стороне, потому что хорошо понимаю, каково это - перечитывать любимую книгу. Правда, будучи в известной степени инфантильным я до теперешнего возраста перечитываю книги в основном детские, что называется "мальчишеские", но вдвойне прекрасно, если такой книгой является что-то более серьёзное.

Правда лично я Толстого люблю не очень. "Бесов" или "Мёртвые души" или "Повести Белкина", было дело - перечитывал. "Войну и мир" - никогда. Толстой безусловно крутой парень, не пустомеля типа Чернышевского и не психопат типа Кручёных. И всё-таки, в отличие от Достоевского или Лескова, мне с ним "не договориться", что он вот сейчас поговорит со мной, а я его внимательно выслушаю и не соглашусь. Толстой это не в гости зашёл, а как на дачу съездил - тебя тут и обед из шести блюд съесть заставят, и огород вскопать, и крышу покрасить.

Но вот очень бы я хотел узнать у тех, кто читает "Войну и мир" не в первый и не во второй раз. Вот вы когда дочитываете первую часть четвёртого тома, и остаётся вторая часть четвёртого тома, вы, правда, продолжаете читать ровно с тем же увлечением, не обращая внимания, что поменялся даже не жанр, а прямо-таки вид литературы?

Или всё-таки "от корки до корки" в данном случае обозначает "от первой корки, до начала второй части четвёртого тома?".

___________________________________
Роман Л. Толстого "Спецоперация и госизмена". (С)

НекрЫсь

НекрЫсь

Если раскрыть пошире пасть...